Андрей Растворцев – один из активных авторов Чувашского книжного издательства. Книги известного поэта и прозаика полюбились и взрослым, и маленьким читателям. Его произведения публиковались в литературно-художественных журналах «Лик» и «Тăван Атăл» (Чебоксары), «Невский альманах» (Санкт-Петербург), «Дальний Восток» и «Родное Приамурье» (Хабаровск), «Литера» (Йошкар-Ола), «Великороссъ» (Лобня), «Юность», «Молодая гвардия», «Пограничник» (Москва), «Берега» (Калининград), в журнале для детей «Тетте» (Чебоксары), местной периодической печати. А.В. Растворцев – автор поэтических сборников «За тех, кто в поле», «Свободное плаванье», «От любви до любви», «Там хлебом пахнет дым», «Полет сквозь август», «Точка возврата»; сборника рассказов «Тринадцатое полнолуние»; книг для детей «Лунная дорога», «Хранители очага», «Домовёнок Фока и его друзья», «Новые приключения домовёнка Фоки его друзей». Многократный лауреат и призер литературных конкурсов. В конце 2020 года в Чувашском книжном издательстве вышел в свет сборник его рассказов «Шурă караппăл» (Белый кречет). В этом году в коллективный сборник «Йăкăнат авланать» (Игнат женится) вошел и его рассказ «Чи хаклă мул». А.В. Растворцев, геодезист по профессии и писатель по призванию, любит жизнь во всех ее проявлениях, знает и чувствует природу. Чем живет нынешний писатель, что его волнует… – на эти и другие вопросы мы попросили ответить Андрея Васильевича.

– Когда вы решили стать писателем? Как поняли, что хотите писать книги?
– Я ни в детстве, ни в юности, да и в более зрелом возрасте не помышлял о писательстве. Я любил историю, грезил экспедициями – любыми: археологическими, геологическими, геодезическими, морскими. Всегда считал и считаю, что жизнь – это дорога. Дорога к неизведанному, далёкому, загадочному и такому манящему. Я всегда преклонялся перед первопроходцами – это они всем остальным на планете открывали глаза на новое и неизведанное! Что можно узнать и понять в жизни, сидя в душном кабинете? Да ничего, только пару сплетен. А дорога – это самый короткий путь к познанию. Получив профессию геодезиста в Ленинградском топографическом техникуме, сполна нашагался по разным дорогам. И вот, когда я находился, насмотрелся на мир, в котором повстречался с изумительными людьми, стал свидетелем, а иногда и участником необъяснимых событий, набил шишек и душевных ран – мне захотелось рассказать об этом людям. Ведь столько в человеческой душе интересного скапливается за прожитые годы! Наверное, так я и пришёл к писательству. Хотя, как и у каждого молодого человека в юности, когда ты вступаешь во взрослую жизнь, обретаешь новых друзей, встречаешь первую любовь, был у меня период, когда я писал стихи. Но пришло взросление и опыт этот подзабылся. Осознанно я стал писать после сорока пяти лет.
– Геодезия помогла вам стать писателем?
– Несомненно. Каждый год работы в геодезии, а их у меня набралось сорок один – это новые объекты, новые места – зачастую необжитые, новые люди. И самое главное – новые впечатления. А так как много месяцев приходилось жить без так называемых благ цивилизации – телевизора, компьютера, телефона – было очень много размышлений и переосмысления жизни. И встречи, встречи, встречи! Всё это потом и стало основой моих рассказов и стихов.
– Что вас вдохновило написать рассказ «Шăрттан» (Ширтан)?
– Как ни странно, рождение рассказа «Ширтан» тоже связано с геодезией. Много лет назад наша Экспедиция выполняла работы по съёмке трёх ниток газопровода идущих по территории Нижегородской области и Чувашии. Дело было в декабре, морозы стояли сильные и мы, геодезическая бригада в составе четырёх человек, стояли на постое у одной пожилой женщины в небольшой чувашской деревне. Вечерами приезжали мы с работы уставшие, замёрзшие – и эта женщина всегда пыталась накормить нас чем-нибудь вкусным и сытным. И вот как-то в один из редких наших выходных дней, она решила приготовить нам ширтан. Тогда-то впервые я и увидел весь долгий процесс приготовления этого прекрасного продукта. И тогда же она упомянула и о погибшем в Афганистане своём сыне… Её рассказ запал мне в душу, и через какое-то время родился этот рассказ. Кстати, рассказ «Ширтан» – это первое мое прозаическое произведение.
– Главными героями некоторых ваших рассказов («Сăркка» /Серый/, «Пират тата Лизка» /Пират и Лизка/) являются животные. Порою кажется, что они разумнее и честнее людей…
– Есть крылатое выражение, приписываемое немецкому поэту Генриху Гейне: «Чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся собаки». Отчасти верно – но мне так говорить не хочется – просто потому, что я знаю многих прекрасных людей, которые не жалеют ни сил, ни души, ни даже финансов на то, чтобы собакам, да и не только им, было бы чуть легче в этой жизни. Для меня животные, в частности собаки, являются мерилом человечности, нашей доброты или чёрствости, преданности или предательства. Ведь по отношению к братьям нашим меньшим определяется – человек ли ты. Эти рассказы написаны для того, чтобы как-то достучаться до чёрствых душ…
– Ваши рассказы захватывают правдой жизни, в то же время приправлены легкой долей мистики. От рассказов «Виçĕ хут тав» (Три спасибо) и «Тухатмăш çаври» (Ведьмин круг) так и веет загадочностью, таежными поверьями. Основаны ли они на реальных событиях? Как вам удается это сочетать? Как появляются сюжеты таких необычных произведений?
– Я родился в Амурской тайге, вырос в прибайкальской, работал в Заполярье, лесах Удмуртии, Кировской области, Мари Эл – это огромные пространства покрытые лесом, а лес – это тайна. Чего только в лесах не случается, зачастую непонятного и необыкновенного. И народы, проживающие в этих таинственных местах, дают своё объяснение всему там происходящему. И объяснения эти совершенно ненаучные, не зря ведь до прихода христианства в этих местах процветало идолопоклонство. Не на пустом же месте оно родилось? Народ мудр – так что то, что я использую немного мистики в своих рассказах, это осмысление легенд и поверий лесных народов. А если говорить о рассказе «Ведьмин круг» – он практически документален. Всё, что в нём рассказано – правда. Дело в том, что места, где грибы растут большими кругами, исстари народ называет ведьмиными кругами. Они бывают маленьким и очень большими. И грибы, их образующие, в них растут разные, как съедобные, так и несъедобные. Описанный в рассказе ведьмин круг я нашёл в Мари Эл, недалеко от озера Большой Чуркан.
– Что ощутили, когда взяли в руку свою первую напечатанную книгу?
– Радость. И ещё сильное волнение. Радость от того, что результат многолетней работы стал материален и осязаем. А волнение – как примут книгу читатели? И какое из этих двух чувств было сильнее, я до сих пор не знаю.
– Что для вас значит быть писателем? Какой вы видите свою писательскую миссию? И думаете ли о ней вообще?
– Стал ли человек писателем, решает не сам пишущий, ни даже союз писателей, решает читатель. Если то, что ты пишешь, принимается читателями – ты можешь называться писателем. Труд писателя – это труд одиночки, но этот одиночка рассказывает в своих произведениях о том, что волнует всех. О своих работах могу сказать, когда пишу, стараюсь заложить в них элементы познания, чтобы читатель находил в прочитанном что-то новое для себя, узнавал интересные факты или понимал доселе неизвестные ему процессы. А насчёт писательской миссии – нужно быть самовлюблённым нарциссом, чтобы возводить себя в ранг мессии. Нет, никогда о чём-либо таком не думал.
– Кто из писателей вас особенно вдохновляет?
– Я не очень себе представляю, как писатель может вдохновлять писателя – все мы разные, и пишем о разном, да и язык изложения у нас у каждого свой. А подражать кому-то? Есть ли тогда смысл вообще писать? Ведь подражание всегда слабее оригинала. Живой пример – бесконечные ремейки на наши старые и бесконечно любимые фильмы. Нельзя войти в одну реку дважды – вот и не смотрит никто новоявленных плагиаторов. Провал за провалом. Так что о том, кто меня вдохновляет, мне сказать нечего, но не сказать о любимом моём писателе Викторе Конецком я не могу. Виктор Викторович Конецкий – капитан дальнего плавания, капитан-наставник, писатель, сценарист. По его сценариям поставлены фильмы: «Путь к причалу», «Полосатый рейс», «33»… Он провёл всю свою жизнь в дороге, и книги его «Кто смотрит в облака», «Начало конца комедии», «Солёный лёд», «Среди мифов и рифов», «В сугубо внутренних водах» и ещё много-много других написаны в жанре путевых заметок. Его книги со мной были всегда, на разных объектах, в дальних дорогах и походах. Да и сейчас я, хоть книги эти на сто раз читаны и перечитаны, часто снимаю их с полок и читаю, открывая на любой странице. Книги Виктора Конецкого – мои друзья. А друзей не предают. Ещё бы хотел упомянуть Константина Симонова, особенно его трилогию «Живые и мёртвые».
– Вы всегда заранее знаете, как будет развиваться сюжет, какая форма у вас выйдет – рассказ, повесть?..
– Нет, я не провидец – я никогда не знаю, как при написании будет развиваться сюжет, чем закончится произведение и что это будет – рассказ или повесть. Самое трудное для пишущего человека – найти сюжет для произведения, и чем больше ты написал рассказов ли, повестей, стихов, сказок – тем труднее с каждым разом найти что-то оригинальное, ещё не тронутое. Когда появляется тема для произведения – это счастье, потом начинается работа, появляются герои, они начинают жить своей жизнью, и ты зачастую не знаешь, что это герои удумают в следующий момент. Зачастую просто приходится идти вслед за ними.
– Как понять, что текст написан хорошо? Когда вы видите что-то хорошо написанное, что вы чувствуете?
– У меня много из написанного не пошло в дело только потому, что герои в этих произведениях получились неживые, ходульные или вторичные, то есть ранее уже прописанные. Когда я читаю свой очередной законченный рассказ (даже с элементами мистики), и меня не охватывает ощущение правды – я отбраковываю такой рассказ. Если уж рассказ не пробивает автора, то как такой рассказ тронет душу читателя?
– Где взять силы, чтобы продолжать писать?
– Однажды мой друг, писатель, сказал мне так: «Стихотворение, рассказ и даже одну книгу может написать каждый. Но писателем такой автор станет только тогда, когда напишет второе стихотворение, второй рассказ, вторую книгу». Ведь, как правило, свои первые произведения люди пишут на основе лично пережитого. Но личное вскоре заканчивается – и писать вроде больше и не о чем. А браться за то, чего ты не знаешь? – себе дороже. И многие сходят с дистанции. Остаются только те, у кого желание быть услышанным превалирует над всеми другими желаниями. Вот это самое желание быть услышанным и есть стимул к работе.
– Вы носите с собой записную книжку, делаете заметки? Как вы пишете? Есть ли график?
– Нет. С собой записных книжек не ношу. О чём часто жалею. Мелькнувшая хорошая мысль, но не записанная, никогда не возвращается. Мстит, наверное? Но дома, под рукой, всегда есть ежедневник, куда, бывает, записываю понравившееся слово, фразу, абзац – которые затем использую в своих стихах или рассказах. Графика нет – муза, как правило, приходит вне графика. Иногда можно за месяц несколько рассказов написать, а иногда и за три месяца ни одного. Тогда переключаюсь на стихи или на переводы.
– Кто первый читатель ваших произведений? Вам важно, что говорят о ваших произведениях?
– Да, у меня есть два постоянных первых читатели моих произведений. Первый – это моя младшая сестра Наталья, которая всегда меня хвалит, а второй читатель –моя землячка Ольга Кужелева, которая зачастую от моего свежего произведения не оставляет камня на камне. Я, конечно, обижаюсь, несколько дней не читаю ни замечаний, ни самого рассказа или стихотворения, но постепенно остываю и понимаю, что по многим позициям она права. И начинаю править. Так что да – мне важно, что говорят о моих произведениях. Для любого писателя обратная связь, связь с читателем, жизненно необходима. Не верьте тем, кто говорит, я мол, пишу для себя и мнение других мне не интересно. Интересно и ещё как – ведь только по реакции читателей ты можешь понять – занимаешься ты своим делом или занимаешь чужое место.
– В конце 2020 года в Чувашском книжном издательстве вышла в свет ваша книга «Шурă караппăл» (Белый кречет) в переводе на чувашский язык. Как вы восприняли это событие?
– Честно? Я счастлив! Ведь книги пишутся для того, чтобы их читали. Я много лет живу в Чувашии, это родина моих детей и внуков, и мне бесконечно приятно, что теперь в библиотеках республики есть моя книга и на чувашском языке. Я очень благодарен издательству и бесконечно благодарен Галине Алексеевне Антоновой, переведшей мои рассказы на чувашский язык, художнику Ирине Калентьевой за воплощение в яви литературных образов, редактору Ольге Ивановой.
– Символом чего выступает для вас белый кречет?
– Символом матери-защитницы. Чтобы с нами ни случилось – мать всегда за нашей спиною, она и защитит, и обогреет.
– В сборник «Йăкăнат авланать» (Игнат женится) вошел и ваш рассказ «Чи хаклă мул». Что вас подвигло на его написание?
– Первое, конечно, это легенда о кладе Емельяна Пугачёва, сокрытого под городом Алатырем. А второе – это размышления о человеческом счастье, о том, что часто ищем мы своё счастье далеко от дома, а оно рядом, нужно просто оглянуться. И третье – счастье не в злате-серебре, а в душах человечьих. Богатство тленно, души вечны.
– Я знаю, что вы переводите стихи чувашских поэтов на русский язык. Расскажите об этом. С какими трудностями сталкивается переводчик?
– В писательской среде так говорят: «Переводчик прозы – раб, переводчик поэзии – соперник». Так вот, самое трудное для переводчика – не стать соперником автору. И ещё говорят, что красивый перевод – это неправильный перевод, вольный, а некрасивый более правильный, он ближе к первоисточнику. И переводчику в такой ситуации нужно как-то и от красивости уйти, и авторский текст сохранить, как можно бережнее. А так, как я, не зная чувашского языка, перевожу с подстрочника, задача ещё более усложняется. Так что одно стихотворение может иметь несколько вариантов. И только тогда, когда автор и переводчик приходят к согласию по какому-либо варианту, только тогда можно говорить, что перевод состоялся.
– Интересуетесь ли литературной жизнью писателей Чувашии? Как оцениваете их творчество?
– Я живу и работаю в Чувашии и, конечно же, интересуюсь всеми литературными процессами происходящими в республике. Мне искренне жаль, что исчезло с литературного горизонта несколько литературных журналов, в том числе журнал «ЛИК».
В этом журнале печатались прекрасные чувашские прозаики, поэты, публицисты. Каждый номер журнала был литературным событием. С исчезновением журнала ушёл целый пласт востребованных русскоязычных авторов. Слава Богу, сохранён журнал «Тăван Атал», я желаю ему процветания и прекрасных авторов! А насчёт авторов, вряд ли кто из нынешних писателей сравнится с патриархом чувашской литературы Юрием Семёновичем Семендером и с ушедшим недавно от нас Аристархом Ивановичем Дмитриевым. Очень мне нравятся произведения Светланы Гордеевой, Марины Карягиной, очень интересны стихотворные формы Станислава Садура.
– Что вы можете сказать о молодых писателях? Язык молодых – чем он отличается от языка писателей вашего поколения?
– Время сейчас убыстрило бег – всё быстро, быстро. Ушло время раздумий и размышлений. Ныне в моде клиповое мышление. Соответственно изменился и язык. Боюсь показаться старым брюзгой, но я не воспринимаю ни стихов, ни песен в стиле рэп. Там малотемье и мелкотемье. Стихи одноразового использования. А в прозу молодые и не стремятся – им некогда.
– Какой главный совет вы можете дать начинающим писателям?
– Совет простой – если вы идёте в литературу заработать и прославиться – вам не сюда. Ведь даже профессии «писатель» ныне вычеркнута из перечня профессий. Писатель – это труд, труд и ещё раз труд и в конце моральное удовлетворение от проделанной работы. И никакого материального.
– Чему писатель должен учиться? И главное – как?
– Писатель всю жизнь должен учиться проживать жизнь каждого из своих героев, как свою. Только тогда можно написать что-то стоящее.
– Как вы всё успеваете? И книги писать, и с читателями встречаться, и переводом заниматься, и в издании литературно-художественного журнала «Берега» (г. Калининград) участвовать…
– Когда человек всегда занят, тогда и успеть всё можно. Мозг в цейтноте работает на полную катушку. Хуже, когда заняться нечем… Человек всегда должен быть нужен, востребован, вот тогда это полноценная и насыщенная жизнь.
– Над чем сейчас работаете?
– Сейчас у меня в работе цикл стихов о не пришедших с войны.
– Что для вас самое ценное в жизни?
– Самое ценное – сама жизнь, во всех её проявлениях. Мы не знаем, зачем и для чего мы, люди, появились на этом свете, но раз уж нам подарили жизнь, то прожить мы её должны наполненно и с полной отдачей.

Ольга ИВАНОВА.